Предлагаем вспомнить главные моменты истории национальной валюты Казахстана, которой исполняется 24 года.

332,74 тенге за доллар – с таким курсом национальная валюта встречает свой 24 день рождения. Total.kz предлагает оглянуться назад и вспомнить, как мы дошли до жизни такой.

Наша республика последней из стран СНГ решилась на опасный, но необходимый эксперимент – введение собственной национальной валюты. Однако вопреки городским легендам о том, что мы делали это поспешно, едва ли не лихорадочно, процесс подготовки к переходу на тенге начался еще в 1991 году. Именно тогда была создана спецгруппа дизайнеров, в состав которой вошли Мендыбай Алин, Досбол Касымов, Агимсалы Дузельханов, Тимур Сулейменов и Хайрулла Габжалилов. Они и подготовили дизайн первых купюр – с Аль-Фараби, Абаем, Валихановым, Суюнбаем, Курмангазы, Абулхаиром и Аблаем.

12 ноября 1993 года вышел указ президента «О введении национальной валюты Республики Казахстан». А 15 ноября 1993 года тенге уже были введены в обращение. Курс по отношению к российскому рублю был просто фантастическим – 1 тенге за 500 «деревянных», как их тогда называли. А на момент первой девальвации за доллар давали не более 90 тенге.

4 апреля 1999 года

Первая «черная» дата в истории казахстанской валюты. Надо сказать, на тот момент падение тенге было ожидаемым – в 1997–1998 годах бушевал гонконгский кризис, цена на нефть падала, в 1998 году рухнул российский рубль. Тенге балансировал на краю девальвационной ямы недолго.

Премьер-министр Казахстана Нурлан Балгимбаев и глава Национального банка Кадыржан Дамитов 4 апреля 1999 года по телевидению объявили о переходе к свободному колебанию обменного курса тенге. Страшное слово «девальвация» тогда было мало кому знакомо – народ переживал «лихие 90-е» и не слишком вникал в экономические термины.

К концу следующего дня цена за один доллар достигла уровня 150-160 тенге – это с 88 тенге накануне. К августу обменный курс, поколебавшись, остановился на уровне 130–135 тенге за доллар.

Правительство республики убеждало слегка ошалевших казахстанцев, что плавающий курс понадобился для того, чтобы поддержать и увеличить объем казахстанского экспорта, а также позволить Национальному банку прекратить дорогостоящие усилия по поддержанию курса тенге.

Само собой, премьеру Балгимбаеву пришлось уверять граждан, что переход к свободному колебанию обменного курса стал вынужденной мерой, обусловленной исключительно внешними факторами и экономической политикой соседних по региону стран. Казахстанцы не верили и по старинке закупали крупы, макароны, соль, спички, тушенку. По телевидению крутили неведомых пророков, обещающих конец света в октябре «дьявольского» года.

Долгосрочным итогом девальвации 1999 года стало то, что казахстанские товары значительно потеряли в своей конкурентоспособности, произошел упадок промышленного производства и начался рост безработицы. Отныне в Казахстан выгоднее стало завозить извне буквально всю линейку товаров – от трусов до автомобилей.

Впрочем, тогда еще старались хоть как-то сгладить потери населения. Так, правительство обещало казахстанским вкладчикам возможность конвертировать свои банковские вклады в доллары по прежнему курсу – при условии, что они не будут снимать деньги со счетов в течение ближайших 9 месяцев.

4 февраля 2009 года

Мрачные слухи о грядущей девальвации появились в январе 2009 года. Однако тогдашний глава Нацбанка Анвар Сайденов возможность обрушения нацвалюты решительно отрицал. Судя по всему, он и впрямь был противником этой меры. Но 22 января на капитанский мостик Национального банка страны взошла бородатая персона Григория Марченко, призванная «спустить курок».

И 4 февраля он сделал это. Всего за считанные часы стоимость доллара в обменных пунктах взметнулась со 128 до 170 тенге, позже обменный курс тенге к доллару установился на отметке в 150 тенге.

Григорий Марченко даже не стал изобретать новое обоснование необходимости поддержания курса тенге. Он достал методички своих предшественников из 1999 года и вдохнул в них новый смысл. Марченко объяснил, что почти трехкратное снижение цены на нефть за последние полгода, которая занимает порядка 60% всего экспорта республики, «вынуждает пересматривать курсовые ориентиры».

Тогда по периметру границ Казахстана вновь рушились экономики. С начала 2008 года по январь 2009 года в России девальвация составила 44%, в Беларуси – 28%, на Украине – 53%, в Еврозоне – 13%.

Марченко сослался на опыт валютного кровопускания 1999 года, делая акцент на неэффективности других мер поддержки отечественного производителя кроме девальвации национальной валюты.

В качестве еще одной причины девальвации тенге – на тот момент достаточно веской – была названа необходимость сохранения золотовалютных резервов Национального банка. Сообщили, что с конца 2008 года Национальный банк потратил 6 млрд долларов США «для обеспечения стабильности на валютном рынке и поддержания обменного курса в текущем диапазоне».

Вслед за обрушением курса поползли слухи о второй волне девальвации. Григорий Марченко лично боролся с ними, подозревая, что негативную информацию распускают обменные пункты. Марченко грозил им продавливанием закона, согласно которому продавать валюту смогут только банки. Угрозы так угрозами и остались, зато ожидание девальвации стало садомазохистским развлечением казахстанцев на годы вперед.

11 февраля 2014 года

Ровно через пять лет и одну неделю новый глава Нацбанка Кайрат Келимбетов – он заступил на пост 1 октября 2013 года – объявил о третьей девальвации. На тот момент сложилась ныне расхожая практика заменять неприятные социуму термины «девальвация», «обесценивание», «падение» ничего не значащими эвфемизмами.

Так что согласно официальной версии, произошла не девальвация, а легкий евроремонт – расширение валютного коридора. Примечательно, что еще в конце января Кайрат Келимбетов утверждал, что не видит никаких причин для девальвации. Он даже просил казахстанцев держать сбережения не в долларах, а в тенге. После обрушения курса национальной валюты Келимбетов стал шаржированной фигурой в казахстанском политическом истеблишменте.

На тот момент казахстанцы еще не приобрели условного рефлекса, слыша подобные уверения и уговоры, поступать с точностью до наоборот. Этот рефлекс станет устойчивым после объявления Нацбанка о том, что с 11 февраля 2014 года было принято решение отказаться от поддержания обменного курса тенге на прежнем уровне, снизить объемы валютных интервенций и сократить вмешательство в процесс формирования обменного курса тенге. Новый обменный курс национальной валюты составил около 185 тенге за доллар.

В тот день приостановили работу обменники и интернет-магазины. Казахстанцы пикетировали здание Национального банка, требуя отставки Кайрата Келимбетова.  А он потроллил публику, сообщив, что узнал о «расширении коридора» лишь накануне ночью. На посту главы НБ РК пробыл до 2 ноября 2015 года, всячески раздражая народ, который отыгрывался на главе финрегулятора, издеваясь и насмехаясь над ним в социальных сетях. В итоге Келимбетов оказался вне публичной политики.

Август 2015 года

Вместо Кайрата Келимбетова, на тот момент все еще сидящего в кресле главы Нацбанка, объявлял о новой девальвации премьер-министр Казахстана Карим Масимов. Правительством было принято решение об отправлении тенге в свободное плавание – такой новый эвфемизм был придуман для замены страшного слова.

Основной причиной необходимости усадить тенге в шлюпку и отправить бороздить просторы мирового финансового океана (или кормить акул) было названо падение курса рубля. Премьер-министр Казахстана заявил, что этот шаг направлен на поддержание промышленности. Новый рыночный курс тенге, по его словам, должен создать предпосылки для восстановления экономического роста за счет снижения инфляции и создания дополнительных рабочих мест.

С тех пор курс нашего тенге плавает настолько свободно, что в один день может побить предыдущие рекорды погружения, а на следующий день всплыть практически на тот же уровень. Поговаривают, что таким нехитрым способом Казахстан прошел первый этап дедолларизации – большинству стало абсолютно все равно, сколько там эти доллары сегодня стоят. По причине отсутствия оных.

Кстати, казахстанцы восприняли очередную девальвацию на удивление спокойно. И дело не в массовой народной лояльности к Масимову. Просто после представления, которое устроил Келимбетов в 2014 году, любое мало-мальски экономически обоснованное объяснение выглядело настоящей проповедью.

Сегодня

Сейчас Нацбанк нет-нет да и напомнит о массированных валютных интервенциях, применяемых для поддержки отечественной валюты. А это опять порождает разговоры о резком ослаблении тенге. Но народ в основной своей массе относится к происходящему философски.

Что ж поделать – жизненный опыт.

Дедолларизация.

Привычка.