:: Александр Ципко. РОССИЯ ОКАЗАЛАСЬ В УСЛОВИЯХ ОСАЖДЕННОЙ КРЕПОСТИ: КАК ВЫЖИТЬ
С одной стороны, в той или иной мере необходимо считаться с внешними угрозами, хотя убежден, что Запад, для которого жизнь человеческая в
десять раз дороже, чем для нас, не начнет войну во имя восстановления территориальной целостности Украины. На мой взгляд, наибольшую опасность для нынешней России все же представляют внутренние угрозы. Самой страшной угрозой для нынешней России, вообще для ее будущего является процесс увядания экономики, деградация духовной, политической жизни, а вместе со всем этим и утрата морального здоровья нации. Надо понимать, что вся эта политика закручивания гаек, уничтожение всего, на чем держится человеческая активность, и прежде всего активность мысли, ведет к утрате инстинкта самосохранения нации. И существует качественная разница между предпосылками сохранения коммунистического государства и нынешним, все же во многом еще демократическим государством. Все-таки коммунистическую экономику, как тип натурального производства, можно было сохранить в какой-то мере в условиях тотальной изоляции от Запада. Но рыночную экономику, которая все же характерна для России, невозможно сохранить, будучи в полной изоляции от Запада, от его прорывных технологических достижений. Вообще сама ситуация «осажденной крепости» противоестественна для современной глобальной цивилизации. Нужен диалог с интеллигенцией вместо закручивания гаек...
обломков Османской империи сохранила и укрепила национальную идентичность и культуру. В рамках турецкого способа произошел сначала разрыв с османизмом посредством смены внешнего облика: введение европейской бытовой культуры и латинизация. Впоследствии современная турецкая культура строилась путем сращивания разных элементов турецкой этнографии с этой европеизированной оболочкой. Однако казахские националисты не хотят признавать того, что модернизация Казахстана уже состоялась в советское время. Да, с сильным русским компонентом, требуемым для строительства СССР. Но если взять казахов отдельно, то советский способ их модернизации был очень схож с турецким: создание европеизированного облика с приспособлением к нему остатков традиционной казахской культуры. Это обстоятельство существенно меняет все дело. В сущности, если говорить по-простому, план построения «Казахского Казахстана» исходит из того, чтобы присвоить все результаты советской модернизации казахов, содрать с нее русскую форму и напялить вместо нее псевдотурецкую, с казахской латиницей.m Действительно, казахские националисты не желают расставаться с европейскими костюмами и облачаться в халаты, пересаживаться с автомобилей на лошадей и выселяться из городов в степь, в юрты. Даже от русского языка не хотят отказываться сами, и часто ведут свою агитацию именно по-русски.Они, видимо, и дальше хотят черпать отовсюду (поскольку своего культурного содержания создали очень мало), в том числе из русской и турецкой культуры, как-то переводить это на казахский и выдавать за свое, посконное. По сути, это культурный грабеж. Xем закончится эта политика, сказать нетрудно, поскольку есть уже пример страны, прошедшей по этой дорожке. Это Туркменистан. Там все сделали так, как теперь хотят казахские националисты: присвоили достижения советского периода, выдавили русских, демонстративно отказались от русского языка и латинизировали туркменский язык. Россия к этому отнеслась сдержанно, пожалуй, даже чрезмерно сдержанно. Но когда дело дошло до хозяйства, и когда Гурбангулы Бердымухамедов заговорил о том, что Россия-де должна пропускать туркменский газ в Европу, чтобы Туркменистан продавал его напрямую (покойный Туркменбаши просто продавал газ России на границе), Россия попросту отказалась от покупок туркменского газа. И Туркменистан оказался в тупике: фактическая политическая изоляция, культурная самоизоляция, крушение жизненно важного экспорта. Если бы не газопровод в Китай, то Туркменистан мог бы разориться подчистую. Построить газопровод ТАПИ через Афганистан не получилось, со строительством Транскаспийского газопровода тоже вышли проблемы, а экспорт в Китай не обеспечивал потребностей республики. Получился затяжной кризис. Ведутся переговоры о возобновлении продажи газа в Россию, но идут они медленно, и вряд ли в ближайшие годы объемы продажи вырастут до прежних, все же доверие подорвано.
Обозреватель портала 
«социальной мерзлотой». У него есть только два состояния — твердое, когда он подморожен, и газообразное, когда он разогрет. В этом и вся проблема. У опоры режима не бывает промежуточных состояний. Либо все «за», либо «на вилы», причем переход из одного состояния в другое осуществляется практически мгновенно, без каких-либо промежуточных же стадий. Вчера праздновали трехсотлетие дома Романовых, сегодня сбросили всю семью в уральскую шахту. Вчера голосовали за СССР (что характерно — теми же 86%, какая стабильная цифра, однако), завтра разобрали СССР «на троих» под водочку в пуще. У европейского фашизма, если мы говорим не о личностях, а о социальном и политическом строе, как это ни странно прозвучит, есть историческая стратегия выхода. Судьба Германии, Италии и той же Испании после войны подтверждает это. Фашизм антидемократичен и основан на насилии, но при этом укрепляет то, что впоследствии становится строительным материалом для правового государства — судебную систему, бюрократию и социальную дисциплину. Отсюда двойственное отношение к таким историческим фигурам как Пиночет, Муссолини или Франко. У путинской России такой стратегии выхода нет. Модернизированное крепостничество — это дикое насилие без конструктива. Оно антиинституционально, ничего не укрепляет, но все, что можно, доламывает, оставляя, в конце концов, страх и обман как две единственные реальные социальные скрепы. Из праха собрано, в прах и обратится — вот историческая формула нынешней российской власти. И, если и будет из этой эпохи извлечен какой-нибудь урок, то не политический, а нравственный, и то для этого придется сильно постараться. Режим чувствует инстинктивно, что конец будет мучительным, но не понимает, с какого края запылает. Он хочет обезвредить детонатор, возводя вокруг вызывающих у него подозрения «14 процентов» политическую линию Маннергейма. Но проблема в том, что крестьянская обывательская масса не нуждается в детонаторе, она обладает способностью к самовоспламенению. Для этого лишь нужно ее хорошенечко подогреть.
