Вся современная японская проза после Рюнеске Акутагава – модернизированная, иначе не могло быть. Беда казахской литературы заключается в институте авторитетов – иерархия, существовавшая в годы советской власти, по инерции все еще сохраняется, и законы, которые в те годы сложились, неизменно соблюдаются последующими поколениями, хотя в последнее время я наблюдаю немалых бунтарей. Но иерархичность и апелляция к авторитетам, которая присутствует в тексте анонимно, все-таки наблюдается и в способе, и в методе определения степени талантливости писателей (сказано более 20 лет тому назад)