«Небоскребы, небоскребы,
А я маленький такой!
То мне страшно, то мне
грустно…
То теряю свой покой».
В. Токарев, «Небоскребы».

В один из первых дней в Мехико, в гостиничном баре за соседним столиком услышал русскую речь, не часто встречающуюся в тех краях. Профессиональную черту – любопытство – не «отключишь» даже на отдыхе, в общем – познакомился с соседями. Разговорились под текилу…
От нее – текилы – здесь никуда не деться. Классик – Бродский – был, как всегда, прав:
Вечерний Мехико-Сити.
Лень и слепая сила
в нем смешаны, как в сосуде.
И жизнь течет, как текила.
…Оказалось - наши бывшие соотечественники еще по Союзу. Один гражданин США, второй Германии. Занимаются сейсмостойким строительством. В Мехико – частые гости.
Я слушал, и грустнел.
Потому что неизбежно проводил параллели с родиной.
Значительная часть Мексики (как и Казахстана) лежит в сейсмоопасной зоне. В том числе самый большой город, Мехико (как и Алматы). Трясет здесь часто, и, иногда, сильно (как и у нас). Были в истории Мехико разрушительные землетрясения (опять же – как и у нас, хотя у нас последний разрушительный толчок был намного раньше). Вот тут параллели и заканчиваются.
В 1985 году Мехико очень пострадал от землетрясения. До сих пор гиды на разных туристических маршрутах, как и разные литературные источники, называют различные цифры, но в среднем говорят о 10 тыс. погибших. Город уже тогда застраивался высотками, которые, естественно, и пострадали сильнее других. Уже очень скоро после этого, по рассказам моих собеседников, власти очень серьезно изменили правила и стандарты строительства в Мехико и по всей стране, резко повысив требования к стройматериалам, особенно, естественно, к цементу, кирпичу и арматуре. А также и к проектным работам, и к контролю строительства. Вот с тех пор там и обосновались американские и европейские компании, представителями которых оказались мои добрые собутыльники по текиле.
Я, естественно, испытал при этих рассказах приступ рефлексии на счет алматинской сейсмоопасности. И спросил собеседников/собутыльников, взывая к их советскому опыту: мол, декларирование жестких правил – оно, конечно!.. Но мы то с вами знаем, что может быть между ними и строительными реалиями такая щель, что шире самой сильной дыры в земле после толчков. Собеседники хором запротестовали: нет-нет, что ты! Здесь к этому КРАЙНЕ серьезно относятся! «Да и как может быть иначе в таких вопросах?!» - спросил тот, что из Германии. Пришлось рассказать, что – может. Увы.
Меня еще раз уверили, что в Мехико я могу спать спокойно даже на высоком этаже.
Один собеседник вскользь заметил, что при толчках 1985 года разрушились и государственные учреждения, и погибло немало чиновников, даже высокого ранга.
«А! Вот в чем дело!! У мексиканской бюрократии есть своя, глубоко личная «линия рефлексии» в этой теме!» - подумалось мне. Как может нынешний чиновник не контролировать качество строительства, если был лично знаком с другим чиновником, которого в 1995-м засыпало! Ну, значит, когда ни будь и у нас, в Казахстане так будет. К сожалению, я уже при любом раскладе рискую эту пору не увидеть, хотя я, слава Богу, и не бюрократ.
Я спросил: ну а что все же будет, если, например, некий мексиканский чиновник заявит, что, мол, мы к стихии готовы, хотя на самом деле это будет сомнительно? Бывшие советские граждане, много общающиеся с мексиканской бюрократией, объяснили, что такое невозможно. Ибо этот чиновник быстро перестанет быть таковым. И если на счет степени прозрачности и демократичности мексиканской системы собеседники имели своеобразные оценки, то в том, что она – очень конкурентная, не сомневались. И начни чиновник делать или говорить что-то неадекватно по этой, ВСЕХ касающейся теме, сразу бы нашлось, кому ему жестко возразить. И, кстати, заметил «американец», вот недавно, минувшей весной, Мехико вновь очень сильно тряхнуло. И – ничего.
На этом наши посиделки под текилу закончились. Я перед сном вышел на балкон бара – этаж, наверное, 20-й… Внизу и сверху был настоящий лес небоскребов.
Мне с грустью вспоминалась родина…

…смотрит храбрый князь —
И чудо видит пред собою.
Найду ли краски и слова?
Пред ним живая голова.
А. Пушкин, «Руслан и Людмила».

Даже если бы современной Мексике от предшественников не осталось ничего, кроме каменных артефактов ольмекской цивилизации, она могла бы привлекать массу туристов.
Огромные каменные головы посреди джунглей! Вытесанные из гранита цивилизацией, которая не имела металлических орудий! С негроидными чертами лица на континенте, где, как принято считать, первые выходцы из Африки появились лишь с началом работорговли в испанскую эпоху! Откуда все это, как и почему – никто предложить убедительного ответа не может. Но это и есть один из базовых законов туристической индустрии – чем более загадочно, теми сильнее привлекает!
К слову: уж как здесь принято ругать испанцев за то, что жестоко изничтожили индейские цивилизации! С тем, что изничтожили – согласен. Но с эпитетом «жестоко»… Когда стоишь в музее, перед камнем, на котором (оригинал!) индейцы вырывали сердца, как-то иначе смотришь на все это. Опять же, обратимся к Бродскому:
«Все-таки лучше сифилис, лучше жерла
единорогов Кортеса, чем эта жертва.
Ежели вам глаза суждено скормить воронам,
лучше если убийца убийца, а не астроном.
Вообще без испанцев вряд ли бы им случилось
толком узнать, что вообще случилось».
(«К Евгению»).
В этом плане Мексика одарена беспримерно щедро! И никому ничего не надо доказывать; сочинять «туристические кластеры» и проплачивать косолапые рекламные ролики по «ЕвроНьюс» – мол, посетите нас, у нас такая интересная страна! Мексиканцам сам Бог велел «доить» историческую ренту, показывая иностранцам наследие сгинувших цивилизаций.
Все это так. Но – ведь надо еще и сохранить это наследие, сделать его доступным, создать удобные для туристов условия!
Транспортная и туристическая инфраструктуры в Мексике прекрасные. Внутренняя работа аэропорта Мехико организована столь безупречно, что не во всякой старой стране Европы встретишь. Про качество дорог на океанских курортах и говорит нечего – с ними все ясно. Но вполне хороши и автодороги во внутренних штатах, хотя вдоль них зачастую стоят армейские блок-посты. Отели, рестораны – все на уровне, хотя физиономии у официантов порой могут с непривычки напугать.
Но государственная забота о развитии туристической инфраструктуры это не все, что может показать Мексика по этой теме.
Едва зайдя в огромный комплекс Национального музея антропологии в Мехико, я столкнулся с… демонстрацией! В фойе музея были выставлены транспаранты, суетились люди – одни явно что-то горячо разъясняли гуляющей публике, другие собирали подписи. Оказалось, что власти одного из муниципалитетов Мехико решили что-то построить поблизости от культурно-исторической зоны. Строительство угрожало целостности и сохранности памятников. И недовольные этим граждане сами, без подначки откуда либо, пришли в главный музей страны, договорились с его руководством (!), и устроили постоянно действующую демонстрацию против этих планов! Со сбором подписей.
Как тут не вспомнить прошлогоднюю историю, когда городские власти в Алматы, сами и вдруг, решили судьбу нескольких исторических памятников. Которыми, к слову, наш город совсем небогат; самый маленький мексиканский исторический городок по насыщенности ими по сравнению с Алматы – что Париж против Кзыл-Орды. И, тем не менее, общественность Мехико не захотела просто смотреть, как «некто в кабинетах» решает судьбу их исторической памяти. И начала сопротивляться. Цивилизованно, но – настойчиво.

Не знаю, чем все это кончилось, так как через день после этого я уже уехал из Мехико «по следам боевой славы конкистадоров». Возможно даже, что бюрократия на этот раз пересилила, и благородный порыв граждан не кончился ни чем. Может быть, был найден какой-то компромисс. Но в части моих невольных параллелей мексиканской действительности с казахстанской – не это главное.
Можно ли представить, чтобы алмаатинцы после известного прошлогоднего решения мудрых городских властей, пришли в Музей истории и – с благословения и при поддержке дирекции!! – устроили там постоянно действующую акцию по сбору подписей в защиту родного города?
Ответ ясен. Тогда чего мы вообще хотим от жизни?..

«Прекрасная и нищая страна.
….
Предметы вывоза - марихуана,
цветной металл …
и мелочи народных мастеров.
Предметы ввоза –
все прочее …».
И.Бродский «Заметка для энциклопедии».

Бродский писал эти стихи о прежней Мексике, которая, вероятно, преобладала еще до его визитов в нее.
Нынешняя Мексика – совсем иное государство. С развитой нефтедобывающей и, (внимание, сограждане!) нефтеперерабатывающей промышленностью. Прыжок в развитии последней мексиканцы сделали во второй половине прошлого века, когда национализировали нефтедобычу, взяв на себя все риски и ответственность. Ясно, что для нас этот опыт – чисто теоретический; ведь у нас так ценят похлопывание по плечу западными лидерами и различные международные рейтинги в стиле «Какие вы успешные и рыночные, всем бы так!!»! Опять же, попробуй национализировать у нас этот сектор – так это ж самим нашим «топам» придется работать! И – отвечать! А зачем им это?
В мексиканских магазинах очень много местных товаров, от пищевых до серьезной электроники. Автомобили на дорогах, естественно, иностранных компаний. Но очень многие собраны здесь. Мексика – один из крупных торговых партнеров США и всей Южной Америки. Развиваются в ней и атомная энергетика, и биотехнологии.
Парадоксальным образом, это страна – крайне криминализированная. Вместо упомянутой Бродским марихуаны экспортируется героин и массы нелегальных эмигрантов. Когда ездишь по южным, самым отсталым, штатам Мексики (где и сосредоточены основные доиспанские артефакты), ездишь совершенно спокойно, с ночными путешествиями по джунглям и посиделками в ресторане допоздна, невозможно поверить , что в северной части страны, у границ с США, идет настоящая криминальная война, в которой, как говорят, убито уже более 40 тыс. человек. Цифра, сопоставимая с жертвами войн на Кавказе в нашу эпоху.
Все это в Мексике есть. И, что интересно, как ее плюсы – быстрое развитие перерабатывающей промышленности, рост прослойки квалифицированных технократов (в том числе, и за счет эмиграции в Мексику), так и минусы – региональная криминализация – во многом вызваны соседством с США. Столь гигантский рынок стимулирует на своей периферии все, и хорошее, и плохое. Но, по идее, если позитивный экономический и политический тренд будет сохраняться, то хорошее постепенно должно пересилить.

С другой стороны, мы все с вами, читатели, знаем, что страна может соседствовать вплотную не с одним, а с несколькими крупными рынками: в 1,5 млрд. душ, в 140 млн. и в 30 млн. И при этом вывозить – почти как по Бродскому: марихуану и цветной металл. Плюс – сырую нефть, минус – «мелочи народных мастеров» (ибо даже их разучились делать). А ввозить полностью как у лауреата Нобелевки – «все прочее». И без какой либо позитивной динамики.
И без особых надежд. Опять же, как у Нобелевского лауреата:
«В нищей стране никто вам
вслед не смотрит с любовью».
И.Бродский, «Мексиканский романсеро».